Беларусь на новый лад: наше будущее будет прекрасно?

Очередной экономический кризис с небывалой инфляцией, невиданным ростом цен в три раза за последние три месяца и черным курсом доллара, когда уже и вида не подают, что верят официальному курсу, хотя менять белорусские фантики на американские деньги по реальному курсу открыто все же побаиваются, кажется, окончательно и бесповоротно подорвал остатки веры в нынешнее правительство даже у самых стойких и верных идеалистов.

В обывательских комментариях на главном интернет-портале страны tut. by, на форумах и в чатах — будь то под статьей на сайте «Комсомольской правды» или «Нашей нiвы», читается непривычное и какое-то скучное единогласие: никто не верит заявлениям властей и все, ругаясь на чем свет, жаждут перемен. Оно и понятно, народ столько раз обманывали, так сильно надували и больно кидали, что терпение лопнуло почти у всех.

Тех, кто оправдывает не совсем, как им кажется, адекватные действия властей, устанавливающих тот или иной курс белорусского рубля, так или иначе повышающих цены на бензин, мясо и сахар, пытается найти в них здравое зерно и вразумить возмущенное большинство, как-то совсем стало не слышно. Интеллигенты, веско и аргументировано, доказывают несостоятельность нынешней власти в отношении принимаемых мер и видят выход исключительно в смене авторитарного режима на демократический путь правления. Простые люди, которым не до вникания в экономические и политологические дебри, в недвусмысленных выражениях чертыхаются про соль и сахар и, как и интеллигенция, жаждут того же.

Впечатление мрачное: народ устал от экспериментов и потрясений, но что будет завтра, «после», рисует себе в исключительно оптимистичных тонах. (Замечательно еще и то, что со знанием дела рассуждать на экономические и политические темы в массе своей берутся те, кто ни экономистами, ни политологами не являются).

Ливийский вариант избавления ливийского народа от тирана Каддафи, когда западные демократии страну уже поделили на нефтеносные сектора, а в стране каждый день гибнут люди, цветные революции на Украине, в Грузии и Киргизии, которые вылились в горькое разочаровании народа и откровенный бардак в этих странах, третий десяток лет построения справедливого народного общества в братской России, с ее коррупцией, бедностью и социальной нестабильностью, похоже, ни о чем простому белорусу не говорят. Он по-прежнему, по какой-то неведомой элементарной логике неземной астрологии свято верит в то, что после смены власти в стране все за одну ночь изменится к лучшему. Как по мановению волшебной палочки.

Этот простой и искренний до слез обыватель, берясь рассуждать о судьбе своей страны, помнит все: и великую историю белорусского народа, и его культуру, и его нелегкую долю. С завидным упорством он ссылается на Запад с его вариантом демократии и несомненной в глазах простого белоруса dolce vita без трудностей и проблем, самым веским аргументом для которого является что-то вроде «Там зарплата три тысячи евро» или чем-то в этом роде. Словно он только что вернулся из какого Эдинбурга или Карлсруэ, о чем и имеет твердое, не голословное, представление.

А ведь и опыт схожих по государственному правлению стран, так же как и их недавняя история, подсказывают ему, просто кричат в свернувшееся в трубочку ухо, что полноценная передача власти, когда удавалось безболезненно передать власть от одного государственного руководителя другому, не так часто случалась. И уж совсем не было такого, чтобы происходила спокойная смена одного государственного строя на другой, от чего все только выигрывали. Периоды смены власти, режимов, социальных строев — то, что китайцы называли временем перемен и предупреждали: хочешь проклясть кого-то, пожелай ему жить во время перемен.

Перемены, которых жадно жаждет здешнее большинство, даже при самой гладкой передаче власти, что по себе уже маловероятно, будут гораздо более болезненными, нежели оно себе это представляет. Об этом, кстати, незрелых в политических дрязгах белорусов предупреждают более опытные россияне, уставшие от двадцатилетнего перехода от гнилого социализма к капитализму с человеческим лицом. И буферных сил для смягчения этого бедствия — как сильных политиков, грамотных экономистов, новых управленцев в стране, где номенклатурная элита привыкла только повиноваться и исполнять чужую волю сверху, пока не видно. Как и раньше, единственным буфером и спасением в такое время будет терпеливый характер «памярковного» белоруса.

В данном случае большинство белорусов ратует за смену не только нынешней власти, но и за смену курса развития. Социалистическая стагнация, когда все спокойно и стабильно, пускай и бедно, надоела им хуже горькой редьки, и они кричат в пользу либерализации, приватизации, демократизации, смутно представляя себе, что это такое.

Одни собираются присоединиться к старшему брату — России, наивно полагая, что Россия поможет еще больше, и ее интересы в отношении Беларуси базируются исключительно на альтруистичной основе — никаких корыстных целей. Других манит Польша, ей покоя не дает былое имперское прошлое, в которой белорусские земли занимали значительную часть. Третьи уповают на Европу и США, прельстившись сомнительными свободами, забывая, что Запад ради этих свобод не одну сотню лет набивал себе шишки и до сих пор утопает в социальных и межэтнических проблемах. Четвертые собираются подобно Туркмении или Северной Корее, позабыв про то, что мир — давно маленькая деревня, самостоятельно выстраивать свою жизнь. Без полезных ископаемых, на остовах еще советских технологий, отставая по своей конкурентоспособности во всем лет на тридцать.

Многие белорусы отчего-то не видят, что политическое поле в стране голо, выжжено. За исключением одной фигуры — одного воина в этом поле. Остальные, как бы они не пыжились, какими бы кандидатами себя не мнили, какими бы благими намерениями в отношении политического будущего страны себя не питали, попросту за все время существования независимой Беларуси были систематически угнетаемы, политической воли не развили, опыта не набрались и поэтому попросту несостоятельны. А теперь надеются на то, что благость намерений и честное имя чудесным образом компенсируют этот недостаток (как, например, собирается поэт Н. возродить Беларусь, мне честно, совсем непонятно. Кандидаты вроде него, честные и благородные, преисполненные лучших амбиций, но лишенные политического опыта и воли, и есть те благие намеренцы, которые костями невинных глупцов могут вымостить дорогу сами знаете куда).

Нынешние политики и поныне умело пользуются на протяжении веков хорошо отлаженным политическим механизмом римских кесарей и советских вождей: придя к власти, первым делом избавься от конкурентов. Вторым — от ненадежных. Третьим — от всех, кто тебе не нравится. Кто на голом политическом поле сможет возглавить новое правительство, сформировать парламент, провести приватизацию и либерализацию промышленной сферы, модернизировать некогда сильный машинно-строительный комплекс, вдохнуть надежду в сельское хозяйство, наладить полноценные отношения с Западом, привлечь инвестиции?

Ярым противникам нынешней власти, жаждущим демократических перемен и свобод, не стоит сбрасывать со щитов очевидное: в ту прекрасную пору, когда произойдет окончательный переход от нынешнего режима к новому строю и воцарится стабильная демократия со всеми подразумеваемыми атрибутами, не придется жить ни мне, ни тебе, ни ему. После возможного ухода нынешней власти, которая сдавать бразды правления добровольно не собирается, а значит, плавный переход от одной формы правления к другой, от одного руководителя к другому маловероятен, произойдет очередной кризис, сродни тому, который здесь был после распада Союза, и затянется не на один год. И поскольку единой мощной и символической фигуры, в стране, где давно привыкли ругать и уповать на одного человека, нет и быть пока не может, о спокойной и сытой жизни придется только вспоминать.